И я видел и свидетельствовал… - Евгений Щуров

Все аплодировали, Бурый заревел, заголосил Кот Баюн и даже Леший что-то бубнил себе под нос.

– А сейчас, к трапезе! – пригласила Ксения. – Спасибо Вам, Асмодей, за слова поддержки! Надеюсь, никто из нас не подведет в оказанном Вами доверии, каждый на своем посту!

– Не сомневаюсь, Ксения! Потому как утрата доверия ни к чему хорошему не приведет, – весело добавил Асмодей. – Лилит, кошечка, ты подтверждаешь мои слова?

Лилит улыбнулась сидевшему как раз напротив нее Леонидовичу, и медленно кивнула, в знак согласия с мужем.

Начался пир. Кот Баюн стащил откуда-то кресло, придвинул его к столу, с угла, и уселся рядом с Дашей. Бурый, привалившись к стене, из огромной миски лапами доставал мясо косули, периодически запивая его вином из оловянного кувшина. Ксения подошла к боссу. Лилит встала, чтобы освободить место Ксении, а сама прошла на ее место, очутившись рядом со Столяровым.

– Как тебе мой муж? – спросила она, и, не дожидаясь ответа, сама продолжила: – Он очарователен! Поэты в старину называли его Купидоном, художники изображали его ангелочком с крылышками, завязанными глазами и луком со стрелой. Он с древности посылал во снах женщинам с воображением все новые и новые модные одежды, украшения, чтобы они сводили с ума своих и чужих мужчин, оставаясь всегда в центре внимания. Это к его словам прислушивались алхимики средневековья, создавая все новые чарующие парфюмерные ароматы и мучительные яды, прекратив попытки добычи «философского камня». Это он выдумывал ночи напролет все новые азартные игры, чтобы человечество не скучало за книгами, в поисках познания Истины. Очень часто он помогал ученым мужам в изобретении полезных вещей, облегчающих человечеству быт и создающих максимальный жизненный, бытовой комфорт. А сколько штучек он придумал и подкинул человечеству в двадцатом веке!.. Вот почему муж так занят! Мы с ним редко видимся, но я так им горжусь!

Лилит с умилением смотрела на Асмодея, пока тот беседовал о делах с Ксенией. Леонидович кожей чувствовал, как от его нынешней соседки исходит все более сильный жар, казалось, вот сейчас она вспыхнет огнем. Лицо ее, при этом, оставалось слегка смуглым и таким же красивым.

Все продолжали выпивать и закусывать. Кот налегал на шампанское и черную икру, в перерывах что-то нашептывая на ушко Даше, отчего та весело хохотала:

– Ты еще усами меня защекотал, кроме своих анекдотов!

– Недурны анекдотцы, не правда? – довольно спрашивал Баюн.

– Старый ты развратник, Баюн! – смеялась Дашенька.

– Я не старый еще, я в полном расцвете! – воинственно поднимал уши пьяный Кот.

Леший растолковывал Владимиру вглубь и вширь тему краткого доклада Асмодея. Леший был уже изрядно пьян, а в таком состоянии он мог изрекать мудрость практически в каждой фразе, делая такие тонкие выводы и высвечивая такие изысканные нюансы, что собеседнику казался трезвым как стеклышко. Будто просто у человека такая дикция! Дефект! Но это – если близко не подходить! Запах перегара выдавал в мудреце хронического алкоголика.

Катя, Иванушка и Наташа сидели обособленно, и о чем-то таинственно шептались.

– Да я его!.. – иногда повышал голос и поднимал угрожающе свой кулачище Иван.

– Успокойся, дурачок! – останавливала его Катюша. – Тише! Все уладится!

Наташа сидела тихо, редко вставляла фразу, и посматривала на Столярова с неподдельным интересом. Пару раз, Леонидович улыбнулся Наташе, за что так же был вознагражден нежной улыбкой.

Медведь, сидя, уже храпел у стены, опустив морду на грудь. Оловянный кувшин валялся чуть поодаль. В чашу с костями косули Бурый засунул правую лапу.

– А Ваш супруг давно хромает? – спросил Столяров у Лилит.

Женщина взглянула на него удивленно, и ничего не ответила.

– Пойдем танцевать, – предложила она Стасу.

– С удовольствием! – ответил Леонидович, и пара закружилась в глубине зала.

Владимиру надоели сентенции Лешего, он вытащил на волю Катерину, и они устремились вслед Лилит и Станиславу.

– Я, пожалуй, действительно, староват для танцев, – проворчал Баюн, почувствовав, что Даша хочет для смеха вытащить Кота танцевать.

Все расхохотались.

Иванушка и Наташа только смотрели на развлекающихся, слегка улыбаясь веселым моментам. Асмодей взял под руку Ксению, и они удалились на диванчик, продолжая о чем-то беседовать. Лилит танцевала хорошо, самозабвенно, чувственно прижимаясь к Стасу, заглядывая неприлично в его глаза.

– Ты хорошо танцуешь, – прошептала она.

– А Вы, вообще, непревзойденная партнерша! – больше этой фразы Леонидович не мог себе позволить, как еще откликнется флирт с женой Асмодея?

– Называй меня «на ты», – попросила Лилит.

– Могу ли я?

– Конечно! Сейчас пойдем пить шампанское! И поцелуемся! Муж не обращает внимание на такие мелкие мои проделки.

Впрочем, Стас сейчас с большим удовольствием танцевал бы с Наташей, нашептывал ей нежности и веселые истории, а потом увел к себе в апартаменты. Но бросить Лилит было невозможно по «политическим» мотивам – могла вполне нажаловаться мужу. Ему и в голову не могло прийти, какую честь оказывает ему эта красавица, предлагая этакие панибратские отношения, и какие открывает ему перспективы подобное ее поведение!

Веселье продолжалось. Лилит и Леонидович вернулись к столу. Столяров наполнил фужеры шампанским. Прикоснувшись краями хрусталя, они выпили по глотку. Лилит отставила свой фужер, обвила руками шею Столярова, и поцеловала его в губы, ровно столько, сколько положено по этикету. Затем снова взяла со стола фужер, отпила.

– Ну, вот, называй меня просто Лилит, – весело сказала она. Потом понизила голос до шепота и на ушко добавила: – Будет трудно, зови меня, я тебе всегда помогу.

– Как это можно сделать? – в душевном трепете спросил Столяров.

– Закроешь глаза, сосредоточишься, и, как перед перемещением в другое измерение, произнеси: «Лилит, это ты!» И все! Я сразу явлюсь к тебе.

– Спасибо, дорогая Лилит! Я весьма польщен, – Стас даже слегка поклонился.

К столу стали подтягиваться танцоры. Встали с диванчика и Асмодей с Ксенией. Все расселись по своим местам. Бурый продолжал посапывать у стенки. Кот Баюн рассказывал Даше о своих боевых подвигах в борьбе с благородными богатырями света. Даша поглаживала Кота по его огромной голове, отчего тот периодически впадал в сонливое состояние и начинал пороть чушь.

Леонидович все ждал, что Асмодей подзовет его к себе и что-нибудь спросит, или скажет нечто важное. Но тот, будто не замечал новичка, правда, перебрасывался с ним, как с добрым старым знакомым, какими-то шуточками, любезностями, но не более того. Ксения же смотрела на Стаса с восторженно-очаровательной, еще не знакомой ему, улыбкой.

Когда Асмодей обратился к кому-то на своем конце стола, Ксения приблизила свою чудесную головку к уху Леонидовича и тихонько прошептала:

– Ты ему ужасно понравился, никаких замечаний! Тебя уже можно доводить до кондиции, до физической, и отпускать домой! Это значит, что сегодня ты будешь ночевать в той самой избе, о которой я тебе говорила, один, а завтра ты вернешь себе молодую зрелость, о какой мечтал…

– Даже не мечтал о таком чуде! – перебил Леонидович. Хорошо, что ночью не надо будет оставаться с Ксенией! После ее адюльтера, Станислав почувствовал к ней физическое охлаждение. Обиды, странно, не было, так, легкое разочарование… Любовь отцвела!

– Так вот! Кроме того, у тебя в полной мере появятся возможности влиять на окружающих практически безгранично, творить чудеса, все твои желания будут исполняться! Ты познаешь власть!

Ксения замолчала. Молчал и Столяров, опустив голову. Он никогда не представлял себе, что такое власть над человеком вообще, и потому, слова Ксении прозвучали для него, как пустые, никаким смыслом не насыщенные фразы.

– Впрочем, ты должен, при всем при том, оставаться для окружающих простым человеком. Сегодня ночью тебе будут делать легенду. Документы, все прочее. Завтра ты проснешься новым человеком! Машину твою Иванушка пригонит… Скажи, Стас, тебе нравится твое отчество? Я бы его сменила, негармоничное сочетание. Может, Константинович? Кстати, я тоже – Константиновна. Будем для всех братом и сестрой! Станислав Константинович Столяров! Достойно звучит.

– Мне все равно. Пусть будет так!.. А что будет с тобой? С нами? Дальше? – задумчиво и несколько печально спросил Столяров. – Ксения Константиновна?

Ксения рассмеялась.

– Не забывай, ты – один из многих! Уж не влюбился ли ты? Не стоит этого делать! Любовь – это чистая химия, срок действия этих биохимических процессов, реакций – от года до трех, не дольше! Не вздумай влюбляться всерьез! А мы всегда будем рядышком, ты знаешь, как меня найти, связаться со мной, захочешь – встретимся, будем встречаться, в конце-концов. Но помни: у тебя началась другая жизнь! Живи ею, не оборачиваясь в прошлое. У тебя будет много помощников, потом ты обретешь абсолютную самостоятельность, и главным твоим руководителем станет Асмодей! А мы, все, твои друзья, по первому твоему зову, придем на помощь…